Неточные совпадения
Так, напр., либерализм освободил человеческую мысль, науку, освободил от внешней
власти церковного авторитета, но совсем не освободил представителей от закамуфлированной
власти капитала.
Власть кесаря получает
церковное освящение.
И это консервативное
церковное направление как раз поощряется советской
властью.
Вне
церковного сознания всегда остается
власть эволюционного натурализма, не ведающего свободы, хотя бы и расширенного до других планетных миров.
Католичество утверждало не божественную
власть в мире, а
власть человеческую, выданную за божественную (
власть папы и
церковной иерархии), гуманизм требовал освобождения от лжи, снимал цепи и утверждал
власть человеческую, ничем не прикрытую.
Навстречу заводской
власти из
церковной ограды показались зеленые хоругви, ярко блеснули иконы, а за ними мерным шагом двигался
церковный причт в полном праздничном облачении.
В странах, где есть государственная религия, детей обучают бессмысленным кощунствам
церковных катехизисов, с указанием необходимости повиновения
властям; в республиканских государствах их обучают дикому суеверию патриотизма и той же мнимой обязательности повиновения правительствам.
Но опьянение, испытываемое людьми при таких явлениях, как парады, выходы,
церковные торжества, коронации, суть состояния временные и острые, но есть другие — хронические, постоянные состояния опьянения, которые одинаково испытывают и люди, имеющие какую бы то ни было
власть, от
власти царя до полицейского, стоящего на улице, и люди, подчиняющиеся
власти и находящиеся в состоянии опьянения подобострастием, для оправдания этого своего состояния всегда приписывающие, как это проявлялось и проявляется у всех рабов, наибольшее значение и достоинство тем, кому они повинуются.
«Во имя короля и Sant’ officio!
Сим объявляется всем христианам,
Что дон Жуан, маркезе де Маранья,
От церкви отлучается Христовой
И вне законов ныне состоит.
Все для него убежища закрыты,
Не исключая божьих храмов. Всем,
Кому его известно пребыванье,
Вменяется в священный долг о нем
Немедленно начальству донести.
К кому ж он обратится, тот его
Обязан выдать в руки местной
власти,
Под спасеньем вечного проклятья, —
Таков над ним
церковный приговор».
Барабанный бой.
Там развевались цеховые значки и
церковные хоругви, блестели на солнце дородоровые ризы духовенства, расшитые золотом мундиры казанских
властей и штыки гарнизонного батальона, расставленного рядами по сторонам пути.
— Матушка! Да какие ж от наших московских бывали к вам повеления?.. Какое властительство?.. Помилуйте! — оправдывался Василий Борисыч. — Вам только предлагают
церковного ради мира и христианского общения принять архиепископа, а
власти никакой над вами иметь не желают. То дело духовных чинов. Примете архиепископа — его дело будет…
Поэтому цезарепапизм здесь мог являться лишь злоупотреблением, когда ложные притязания
власти не встречали достаточного противодействия в народе
церковном, а не нормой или правомерным актом.].
Теургическая
власть принадлежит священству, вкупе с народом
церковным, хотя, помимо этого предустановленного пути, благодать в духоносных святых находит избранные свои сосуды, ибо, бесспорно, великие святые и чудотворцы, как, напр., преп.
За царской
властью никогда не признавалась Церковью непогрешимость ни в политических, ни в
церковных вопросах, ей принадлежали права лишь в области
церковного управления, которые естественно вытекают из отношения царя к Церкви в ее земном, историческом теле, но совершенно не распространяются ни на вероучение, ни на иерархию как таковую.
Носители прежней
власти, теряя веру в
церковную для нее опору и живое чувство религиозной связи с подданными, все больше становились представителями вполне светского абсолютизма, борющегося с подданными за свою
власть под предлогом защиты своих священных прав: священная империя, накануне своего падения, вырождается в полицейское государство, пораженное страхом за свое существование.
В императорском Риме под папской тиарой снова воскресает divus caesar, оживает языческая лжетеократия [Ошибочно приравнивать полномочия царской
власти в области
церковного управления папизму в качестве его разновидности — «цезарепапизма».
На востоке царская
власть стала рассматриваться как один из видов
церковного служения, которые вообще могут быть различны и многообразны, а каждому служению соответствует своя особая харисма.
Он уже пришел, по ее словам, и царствует в никонианах:
церковные попы — его жрецы идольские,
власти — его слуги, творящие волю сына погибельного, всяко «скоблено рыло», всякий щепотник, всякий табашник запечатлен его печатью.
Впрочем, три
церковные подсвечника без свечей, поставленные дьячком в углу зала, показывали, что церковь помнит свое дело, но не смеет приступить к нему без разрешения начальства и
власти.
Народное православие разрывает с
церковной иерархией и с государственной
властью.
Тут сказалась традиция старого рабства
церковной иерархии у государственной
власти.
Живоцерковники потому уже не заслуживают никакого уважения, что они делали доносы на патриарха и иерархов патриаршей церкви, занимались
церковным шпионажем и приспособлялись к
власть имущим, они имели связь с Г.П.У., которое давало директивы живой церкви.
Государственной
властью и высшей
церковной иерархией овладел антихрист.
А тогда, разумеется, настанет для Малахии и иже с ним торжество, а митрополитам, и епископам, и всему чину
церковному со всеми нечестивыми никонианами — посрамление до черноты лиц их. А тех, кои не покорятся, «господь рукою верных своих будет бить по устам», и все они окровянятся, как Гиезий. «Старая вера побьет новую». Вот чего желал и о чем, может быть, всю жизнь свою молился опасный немоляк за
власти.
Евгений Иванович Костогоров был признан самоубийцей и, как таковой, при строгости тогдашних духовных
властей, был лишен
церковного погребения.
— Делаем мы это и по старому приему, употребленному тобою, нашим отцом и повелителем, еще в раю и предавшему в нашу
власть весь род человеческий, и по новому
церковному способу.
С веселой, почти торжествующей улыбкой вышел граф Алексей Андреевич из флигеля Минкиной. Забыты были и долг, и клятва перед
церковным алтарем. Изгнание властной домоправительницы, так недавно бесповоротно решенное графом, отличавшимся во всем другом железною волею и непоколебимою решимостью, таким образом, не состоялось. Минкина снова царствовала в его сердце. Такова была
власть страсти над этим замечательным человеком.
Русская духовная иерархия была не на высоте своего призвания, в ней веками воспиталась пассивность, послушность всякой
власти и не выработалось сознания
церковного достоинства.
Перед первым революционным обер-прокурором встала задача развязать старые отношения церкви и государства, снять с церкви оковы, освободить
церковный строй от того, что ему было навязано старой
властью.
Так что в наше время в нашем христианском мире одни люди, огромное большинство людей, живут, внешним образом исполняя еще
церковные обряды по привычке, для приличия, удобства, из страха перед
властями или даже корыстных целей, но не верят и не могут верить в учение этой церкви, уже ясно видя ее внутреннее противоречие; другая же, всё увеличивающаяся часть населения уже не только не признает существующей религии, но признает, под влиянием того учения, которое называется «наукой», всякую религию остатком суеверия и не руководится в жизни ничем иным, кроме своих личных побуждений.
И противоречие это, становясь всё более и более очевидным, сделало наконец то, что люди перестали верить в
церковную веру, а в большинстве своем продолжали, по преданию, ради приличия, отчасти и страха перед
властью, держаться внешних форм
церковной веры, одинаково, как католической, православной, так и протестантской, не признавая уже ее внутреннего религиозного значения.
Это сделано по отношению
власти, суда, войска, церкви, богослужения, это сделано и по отношению брака: несмотря на то, что Христос не только никогда не устанавливал брака, но уж если отыскивать внешние определения, то скорее отрицал его («оставь жену и иди за мной»),
церковные учения, называющие себя христианскими, установили брак как христианское учреждение, т. е. определили внешние условия, при которых плотская любовь может для христианина будто бы быть безгрешною, вполне законною.
Только гораздо позднее я был приведен к необходимости веры себе и к отрицанию тех двух страшных обманов, держащих людей нашего времени в своей
власти и производящих все те бедствия, от которых страдает человечество: обман
церковный и обман научный.
Церковное управление было навязано старой государственной
властью и разделяет ее судьбу.